Если честно, «Масленица» для меня – чуть ли не единственный праздник в году, который не вызывает тайного раздражения.

Не люблю, когда новогодние толпы народа «в едином порыве» носятся по магазинам, скупая всякий ширпотреб, и разнося его  потом по родственникам, чтобы недельно и тупо «остограммливаться», «облитриваться» и обжираться.

Не люблю  и  дни рождения — все уже давно наперед известно – кто, кому, когда и что скажет.

Один мой московский друг чуть не соблазнил меня полюбить поминки –«накормят, напоят и подарков дарить не нужно». И предсказуемости никакой – не угадаешь, кто следующий помрет из друзей — товарищей – хоть какая-то загадка в людях и числах. И родственников у «товарища мово»  в провинции было множество, отгулы по такому поводу на оборонных предприятиях давали беспрепятственно. Страну посмотрел, себя показал. Билеты были дешевы, страна большая, за границу нас, оборонщиков, не пускали. Смеялись – оборонительные психологи в похоронном туре Советскому Союзу. Потом страна и оборонка тоже померли благополучно. Да и  смерти друзей стали чаще. Не до веселья стало.

И путешествия по родной стране как-то свернулись. Все больше по заграницам. А там какие праздники? Не наши какие-то.

А Масленица – она наша. Причем места, где наши тусуются, можешь выбирать из множества.

Вот на Театральной  площади «Наши» девчонки в одних футболочках на сцене зажигают, пляшут, греются,  весну встречают.

По центральным улицам можно прогуляться, почти не рискуя сломать себе шею на всеобщем льду, поскользнуться – весна все-таки.  Весна лед помаленьку сама очищает, нето что дворники.  Она когда-никогда в нашем городе появляется, а дворники – они как призраки, «вот они прошли, и нету». А лед остается.

И по почти весенним, почти  очищенным улицам можно дойти до маленького дворика-  музея Павла Кузнецова, где в этот день можно встретить множество знакомых и приятных душе лиц. Добрые и милые в этом доме хозяева. Так уж повелось со времен первых художников, которые тут жили, а не «музеились». И собирались вот по таким приятным поводам во дворе десятки друзей и приятелей, блины пекли, с горки «царей» скидывали, «масленицу» жгли, через костер прыгали.

Несколько поколений хозяев сменилось, а дух, жизнь остались те же. Давно уже собираются не по одиночке – с детьми и внуками приходят, растет круг приятных лиц.

У Генриха Белля есть сборник рассказов –«Город привычных лиц», который здесь понимаешь заново.

Приходя в этот двор, начинаешь по-русски, по-саратовски понимать, почему хорошие люди навсегда не уезжают из Саратова. Кто-то уехал, не хватаетего на очередном весеннем празднике,  некому куклу поджечь, снег раскидать под хороводы. Ан  смотришь, вернулся.  Да не один, друзей-детей-товарищей привел. Штучно выбрал. Для себя.

И лицами милы, и манерами приятны. И так же радостно и шумно веселятся, с весной встречаются. С собой в беседку те же блины принесли, чайком — медком балуются. Друг друга угостить стараются, улыбнуться друг другу.

И наш город как большой и свой дом представляется, куда мусор просто не заносят, чтобы потом по углам не распихивать.

Именно в таких местах, отрыто-потаенных, гостеприимно-традиционных,  обитает душа города, его не яркий, тайный смысл и человеческая приятность.

Здесь можно встретить застенчивого, как всегда, Митю Гущина, который перестал выдавать себя после отъезда в Подмосковье за ве-е-ликого фотомастера, но научился делать хорошие, профессиональные фотографии.( Они на сайте).

Здесь можно побеседовать с великим бойцомИваном Скуридиным, (для немногих друзей  -Ванечкой) —   который гостеприимно приглашает желающих помериться силушкой  с его учениками в рукопашной схватке.

Здесь можно тайно полюбоваться на собственных детей и внуков, которые хохоча, лезут хоть секунду почувствовать себя настоящим царем горы, не задержаться на вершине и мгновенно скатиться вниз – и снова полезть, облепляясь снегом и краснея щеками.

Как-то милее взгляду и сердцу эти играющие  дети, чем те игрища, которые затевают и  бесконечно длят, отрабатывая «деньги на развитие клуба», беснующиесяна масленицу  в горпарке «рыцари» «Стального копья» .

Никогда рыцари женщин и детей не выводили в круг, чтобы палками по башке друг друга лупили. Не смешно это рыцарям. Да и не было в Саратове рыцарей отродясь.

А вот с горыкубарем катиться, секундным царем побывав,– смешно и весело.

Так что мне милее шумно-потаенные игрища на дворе у Павла Кузнецова. Они и  меня, и детей моих, и внуков патриотама  и саратовскими горожанамиделают как-то исподволь.

А на рыцарскую Олимпиаду я и не смотрел практически.

Алексей Шминке, бродячий философ

Фото Дмитрия Гущина