18 октября в Саратове состоялось событие общественного масштаба – открылся Областной центр по  обучению и реабилитации инвалидов.

Помпезная процедура его открытия в средствах массовой информации тут же зафиксировала и растиражировала легкий конфуз, случившийся с губернаторской свитой на открытии  — губернатор и 5 сопровождающих «вельмож» пониже рангом застряли в лифте, рассчитанном на одного колясочника и специально для этого колясочника сконструированном. Однако этот конфуз – не про техническое устройство Центра, а про суетливость и угодливость чиновников, в очередной раз готовых рискнуть и нарушить технические условия, чтобы на мгновение прижаться к сановному телу.  Лишним, как всегда, оказался господин Ландо, законотворец  и общественный радетель за совершенство. Этому вездесущему господину скоро придется придумывать для себя и таких как он специальный орден «За выявление проблем и недостатков в социальных организациях путем личного присутствия с оттенком героизма».

Для губернатора эта история —  реальный повод задуматься о ценностях свиты, какого короля делает эта свита для себя, и как выглядит он сам и его окружение в глазах тех же инвалидов, для которых построен центр.

Вообще, начать учиться думать и проектировать социальные процессы – задача, первостепенная, но практически неосуществимая для большинства саратовских чиновников. Слишком часто они ставят задачи истратить бюджетные деньги в соответствии со своими представлениями о том, что нужно тем людям, реальным, живым для которых бюджет эти деньги и выделяет. Проект, структура будущей деятельности конкретной бюджетной организации, созданной для реализации большинства хороших начинаний, родившихся где-то на верхних этажах вертикали – для конкретных губернских министерств и ведомств — это всё чуждые их повседневной деятельности мыслительные конструкции.

Отсюда выбор места на самой «заторной» и загазованной трассе города – дикий выбор для реабилитации инвалидов, более всех горожан нуждающихся в чистом воздухе, тишине и покое. Крах давней идеи «общественника» Ландо о создании полуофициального публичного дома «за околицей» связан резко выросшей публичностью места у крупнейших городских супермаркетов. Видимо, кому-то слишком известному понадобилось избавиться от собственности, ставшей обузой – тут и подвернулся федеральный проект «Доступная среда для инвалидов». Гостиница «Околица» из тихого борделя была перепрофилирована под «Центр по обучению и реабилитации инвалидов». Бюджет в очередной раз покрыл давнюю опрометчивую, с экономической точки зрения, отжившую идею околовластных «общественников».

Центр реабилитации детей-инвалидов точно также из псевдоэкономических соображений выкинули несколько лет назад с экологически чистого места в Октябрьском ущелье  поближе к  нефтеперерабатывающему заводу – и, фактически, погубили.

Теперь уже взрослых инвалидов, в том числе и выкарабкивающихся после онкологических заболеваний, социального эксперимента ради, поместили в газовую камеру. Не иначе кто-то задумал посмотреть, как скоро возросшая смертность от такой интенсивной реабилитации приведет к вынужденному закрытию Центра, чтобы опять погреть руки на очередном крахе внепроектного решения власти и посмотреть заодно: велика ли будет волна протеста от новейшего метода массового изничтожения инвалидов посредством реабилитации.

Отсутствие проекта  будущей деятельности Центра необратимо повлекло череду суетливой клоунады чиновников министерства соцзащиты. То они десять дней выбирали плитку для полов – в результате выбрали такую, на которой виден каждый шаг инвалидов, даже прошедших по двору в сменной обуви. Количество дизайнерских решений, существенного тормозивших ход многотрудного ремонта, росло в зависимости от того, кто из ЛПР (лиц, принимающих решения) министерства уходил в отпуск и возвращался из него.

По мере приближения окончания ремонта суета возрастала в геометрической прогрессии. Строительные проекты, даже просчитанные, редко в России заканчиваются  к назначенному сроку, а уж приблизительные, изготовленные «на коленке» во исполнение вертикальной воли первого лица Конституции, заканчиваются только чудом и титаническими усилиями зависящих от седовласых комсомолок подчиненных им рабов.

Современное рабство социальных и школьных работников, все более заметное в нашей жизни, когда за крохотные зарплаты помимо работы пишутся тома бессмысленных отчетов – в основном бесполезный и беспощадный продукт задора бывших комсомольских активисток, желающих быть замеченными руководством, постаревших, но занимающих в социальных министерствах полуответственные  посты,

Идея похвастаться своими административными талантами, проявленными при сдаче объекта в невыполнимые сроки, к приезду федерального министра, подвигла заместителя министра соцзащиты госпожу Н.Г. Рябину обещать отгулы и премии не только персоналу центра, работавшему  без счета времени в будни и без выходных. Она щедро обещала  мифические блага привлеченным рабам из других социальных учреждений, которые свозили на время картинки и цветы со своих рабочих мест, бесконечно вымывали строительную грязь. Грязь, по не успевшему просохнуть полу, вновь натаскивали строители, лихорадочно устраняющие бесчисленные недоделки и воплощающие очередные фантазии для неукротимой показухи. Она, явно не бедствующий чиновник, рассказывала людям, за нищенскую зарплату заботящимся об еще более обездоленных инвалидах о том, какой «святой долг» им поручен – закончить разбор строительных завалов аккурат к приезду федеральных проверяющих.

Даже сама возглавила окончание работ, и, между делом, добилась увольнения директора центра, С.В. Самойловой,  едва ли не единственного человека, понимавшего, для чего создается центр и знающего, как строить реабилитационную деятельность с инвалидами. Светлана Владимировна  на своих плечах вынесла все тяготы хаотичного ремонта, но не сумела организовать сдачу Центра к надуманной дате визита федерального министра.

Строители Светлане Самойловой не подчинялись, подрядчика выбирала не она, а неопознанные лица из других министерств, сметы строительства утверждали эти же неопознанные люди и, безусловно, им был нужен «козел отпущения», отпущенный милостиво с тем, что с него не стали взыскивать средства, безусловно перерасходованные во время хаотичного и беспланового строительного процесса.

Процесса, затеянного, оплаченного и контролируемого совсем  другими «козлами», из других министерств, оставшихся безымянными и потому даже тенью обвинения в коррупции не обремененными и не отпущенными, а скорее всего «подвергшимся награждению» за титанические усилия. Грамоты и премии были публично вручены до реального окончания работ.

Так что интенсивную деятельность по сдаче этого бравурного и пафосного строительства можно считать дымовой завесой сокрытия коррупционных следов, когда безвинный человек наказан заодно и за все сопутствующие чужие прегрешения. Разбираться формального повода уже нет. А что будет с содержательной деятельностью по реабилитации — уже мало кого волнует из полуответственных лиц министерства соцзащиты.

Рапорт сдан – рапорт принят. Пионерское детство и комсомольский задор – основа беспланового государственного хозяйствования эпохи недостроенного капитализма.

В результате министр не приехал и до сего дня, губернатор застрял в лифте (сегодня в этих лифтах и подъемниках регулярно застревают колясочники), о горшки с цветами, свезенные со всех подвластных госпоже Рябиной учреждений соцзащиты спотыкаются слепые и слабовидящие инвалиды.

Собранные со всей области инвалиды в качестве манекенов заполнили мастерские на предмет демонстрации уже развернутой работы, чтобы поразить федерального министра успехами министерства областного.  И две  недели проживали без горячей воды в кранах, обремененные ничего не сливающими сливами в душевых, без телевизоров и музыкальных центров в номерах. На полувоенном положении, вызванном единственной неискоренимой страстью саратовских чиновников – рапортовать о полудостигнутых успехах.

Федеральный министр, уже повидавший в Самаре, Казани и прочих местах гораздо более осмысленно устроенные центры, с отлаженной деятельностью, решил репутацией Саратовских подчиненных не рисковать и попросту не приехал.

Сама стальновласая комсомолка, госпожа Рябина, больше в центре не появляется. Видимо, позабыв о раздаче слонов и пряников, обещанной изнасилованным ею сизифам, благополучно отбыла отдыхать в благословенные места, менее загазованные, чем территория подведомственного ей центра.

Жизнь без нее усилиями нового директора, Е. В. Пяткиной постепенно нормализуется. Полы, наконец, вымыты дочиста, тепло в батареях появилось вовремя. Все больше Центр становится похож на то место, где, как в известном рассказе Э. Хемингуэя, «хотя бы чисто и тепло».

Персонал центра,  едва сам не ставший после этой скачки коллективным инвалидом Великой Отечественной Жизни, получил передышку. Заполняются кадровые бреши, специалисты реально запускают фиктивно сданное оборудование.

Теперь важно понять до конца, что же на самом деле представляет из себя деятельность по реабилитации инвалидов, продумать, как она должна быть по-настоящему эффективно организована.

Для этого нужно провести совместные маневры, проектный семинар для всех включенных в эту деятельность лиц и организовать ее не в рамках скоропалительно разработанных чиновниками «комсомольского призыва» госстандартов, а в соответствии с теми критериями, которыми сочтут необходимыми сами инвалиды, как главные заинтересованные лица.  Тем более что на федеральных площадках эти стандарты активно обсуждаются и дорабатываются. Эта проектная деятельность не нуждается в поспешности и суете рапортов и недоделок.

А на месте губернатора я бы обиделся на застрявший лифт и на бестолковую приверженность к пафосным очковтирательным открытиям и сделал бы отпуск отставной комсомолки Рябиной бессрочным.

Продолжение следует.

Стас Новичков, наблюдатель.