Обладательница «президентской» фамилии Ирина Медведева — профессиональная драматическая актриса. В Москву из Белоруссии она ехала с конкретной мечтой: играть у Олега Табакова. О громкой славе не помышляла, просто очень хотела заниматься любимым делом… Но судьба сполна наградила и тем, и другим. Первое в стране скетч-шоу «6 кадров», участницей которого ей суждено было стать, принесло Ирине фантастическую популярность и поистине всенародное признание. И понеслось!

Беседовала Мария Егорова

Незадолго до нашей встречи Ирина вернулась с Сахалина. На этот раз акклиматизация дала о себе знать сурово. Всё-таки семь часов разницы с Москвой.

Во имя искусства

— Ирина Медведева: «Со мной такое впервые. День и ночь перемешались. Днём жутко хочется спать, а ночью, наоборот, хоть интервью давай. (Улыбается.) Мы за прошлый год объехали всю страну, очень насыщенные гастроли. Конечно, всё это не может не сказываться на … организме. Морально и физически трудновато… Но спешу заметить: я не жалуюсь! Это мой личный выбор».

— Неужели никогда не посещала мысль: «А оно того стоит?»

— Конечно, бывало. Как раз недавно, после Сахалина. Мне было плохо, я лежала на диване и думала: «Зачем мне это нужно?»

— Ну и что решили?

— Всё просто. Это не от меня зависит. Потому что актёры — как наркоманы. И если ты в себе не чувствуешь этой зависимости от профессии, уходи из неё немедленно. Мне кажется, нужно, чтобы внутри постоянно был творческий «зуд», желание пробовать что-то новое. И это желание у настоящего артиста со временем не проходит, а только усиливается.

— Чем «утоляли» его в последнее время, кроме новых съёмок в «6 кадрах»?

— Снялась в кино у Виталия Москаленко. Причём там у меня была довольно рискованная сцена с пиротехникой: это у меня впервые, но обошлась без дублеров. Также участвовала в «Больших гонках». Я человек спортивный, люблю азарт, дух соревнования.

— То есть вы — девушка рискованная?

— Вообще, да. Хотя умею себя сдерживать, потому что есть определённая степень ответственности. В экстремальных проектах случается всякое, а это может найти «отражение» на лице. А артист с синяком под глазом или со сломанным носом сорвёт съемки, подведёт своих партнёров.

— Возвращаюсь к риску. В Москву вы ехали начинать всё с нуля. А ведь на тот момент уже немалого добились в Минске. Не страшно было?

— Вы правы, я уже успела получить образование, служила в минском театре, работала на телевидении. Всё у меня было хорошо, и ни о какой Москве я даже не думала. Но однажды мы приехали сюда на гастроли, и я поняла: вот город, где можно и нужно по-настоящему реализовать себя в творческом плане. Я вдруг увидела в Москве город больших перспектив. Мне показалось: нужно попробовать!

— Значит, славы не хватало?

— Да ну что вы? При чём тут это? В последнее время ко мне часто подходят молодые ребята и говорят: «Как я хочу стать актёром! Так хочется славы!» Никто не говорит, что мечтает добиться чего-то значимого, профессионального мастерства. Когда я выбирала для себя ремесло, у меня и в мыслях не было «хочу славы!» Мне бы не хватило наглости озвучить это. Так что в Москву из Белоруссии я ехала не за известностью, а за возможностью заниматься любимым делом. Причём мечтала именно играть в театре.

— Если я не ошибаюсь, держали курс на театр самого Табакова?

— Держала. Но так много воды утекло с тех пор, и я так часто рассказывала об этом в интервью, что не хотелось бы повторяться. Да, я мечтала учиться у Олега Павловича как у педагога. Но не случилось. Кто я тогда была? Начинающая актриса из провинции, да ещё и с говором. Сейчас я понимаю: всё случилось так, как должно было случиться. Но встречу с Олегом Павловичем все же считаю очень важной в своей жизни.

Испытание Москвой

— Но вам-то и без участия Табакова на судьбу грех жаловаться…

— Вот все так говорят: сколько ты там пострадала-то? Всего полгода? Ну, это тебе повезло. Да, это так. Многие друзья, приехавшие в столицу вместе со мной, до сих пор находятся в состоянии выживания. Но это не значит, что Москва встретила меня с распростёртыми объятиями. Честно? Вспоминая о том, что было, я понимаю, что многие вещи не хотелось бы снова пережить. Классическое безденежье, безработица, шаткая крыша над головой. Ещё всё время возвращаюсь мысленно к одному случаю из моего «кастингового» прошлого. Как-то зимой спешила на важную встречу. Денег на проезд не было, поэтому шла пешком в дикий холод. Но на обратную дорогу сил уже не осталось, поэтому решила: будь что будет! И без денег и билета зашла в троллейбус. Какой же счастливой я себя почувствовала, оказавшись в этой человеческой толчее, где меня толкали, сжимали, наступали на ноги. Зато там было тепло! Я ещё тогда подумала: когда-нибудь обязательно буду этот момент вспоминать как что-то из прошлой жизни. Вот видите, все так и получилось. (Улыбается.)

— Выстраданный успех больше ценишь. Но всё же вам повезло найти себя в большом городе, попасть в суперуспешный проект.

— Ну не скажите. Недавно мы отпраздновали пятилетие передачи, но у проекта «6 кадров» не самая простая судьба. Поверьте мне, мы не проснулись в одночасье знаменитыми. Вначале в нас не верили, сомневались, что в России будет востребован жанр скетч-шоу. Целых два года нас ставили в эфир ночью. И пробились мы исключительно из-за того, что во время наших эфиров рейтинги стали высокими. Как-то на одном мероприятии мы встретили режиссёра Владимира Меньшова, и он сказал: «Вот из-за кого я не высыпаюсь!» Потом подходили Марк Захаров и Станислав Говорухин и сказали почти слово в слово: «Как же я вас люблю. Вы мне весь график сломали — смотрю вас по ночам». (Смеётся.)

— Упреков типа «как можно идти в такой низкий жанр» не слышите?

— Были опасения, что нас будут воспринимать именно как комических актёров. И такая опасность есть. Но мы все профессиональные драматические артисты, просто так получилось, что умеем существовать в жанре комедии. Теперь «6 кадров» слишком много. Но это опасная, деланая популярность. И каждый из нас отдаёт себе в этом отчёт. Потому что можно так примелькаться и надоесть, что тебя зритель «выплюнет». Помимо программы, мы много играем в театре, снимаемся в кино. К счастью, режиссёры видят в нас потенциал.

— Ирина, вас называют «Золушкой из Бобруйска». Не обидно? Ведь эта героиня, по сути, ничего особого не сделала для достижения мечты — ей просто повезло…

— Не обидно, потому что это моя любимая сказка. (Улыбается. ) И я не согласна, что Золушке всё просто так досталось. Она ведь столько лет трудилась и в награду попала на этот бал. Но у неё было несчастное детство. А у меня всё наоборот — прекрасная семья, замечательные традиции. И если уж переносить сказку в жизнь, то мне пока не хочется думать о финале. Ведь мне кажется, что мой главный бал ещё впереди. (Улыбается).

Табу на поцелуи

— Как дома воспринимают ваши успехи? Конечно, радуются.

— Но я никогда не мечтала приехать в Бобруйск с триумфом, на колеснице, чтобы меня встречали с цветами и транспарантами. Гораздо важнее сейчас, что я могу помогать родителям. Ведь они прожили эту жизнь, мало что в ней увидев. Я пытаюсь им это компенсировать.

— А сами о детях не задумываетесь?

— Я ещё в театре в Минске испытывала неимоверную жалость по отношению к пожилым актрисам, которые встречали старость с собачками-котиками. Пусть они были народные-пренародные, с кучей званий и регалий, но счастья им это не принесло. Детей я обожаю. Но всему своё время. Как говорится, мы полагаем, а Бог располагает. Это не пустые слова.

— Ваш муж — певец Руслан Алехно. Как живётся двум творчески людям под одной крышей?

— Семья — это труд. В нашем союзе мы две равноправные, независимые личности. Меня всегда удивляют и забавляют вопросы про ревность и соперничество. Как можно ревновать к тому, что у близкого человека всё получается? Руслан никогда не будет устраивать сцены ревности со словами: «Или я, или профессия!» Другое дело, что у меня самой есть личные табу. Откровенные сцены для меня — пытка.

— Так вас учили?

— Так меня воспитали. Ну и педагоги, конечно, были замечательные — заложили нравственные ценности. Поступала я с крашеными волосами, у меня было пять дырок в ушах. Мне казалось, что так прикольно. За полгода учебы изменилась до неузнаваемости. Мы вышли такими… слишком окультуренными. Например, когда я отказалась от съёмки в мужском журнале, знакомые удивлялись: «Ты что? Другие за это деньги платят». Нас не учили раздеваться перед камерой. В каждом из нас, шестерых, есть внутренняя цензура. И это роднит.

— При вашем плотном графике лучший отдых — это…

— Сон. В последнее время я живу в таком напряжённом режиме, что ни на что нет больше сил. А ещё отдых — это путешествия. Недавно мы были в Венеции, плыли на гондоле, и вдруг я физически ощутила, как из меня буквально «вылетают» мои «напряжённые» клетки.

— А не возникло ощущения нереальности происходящего? Могла ли я, девочка из маленького городка, представить это.

— Было. Но честно признаюсь: с детства я была уверена, что меня ожидает большое будущее. (Смеется.)

— Чего вам не хватает?

— Нет желания кричать со всех обложек: «Я счастливая!» Я всегда стремилась не к счастью, а к гармонии.

— Что-то изменилось в вашей жизни, когда Дмитрий Медведев стал президентом?

— (Смеётся.) Вы не первая, кто об этом спрашивает. Нет, я живу, как жила. И эта фамилия у меня с детства. Но, наверное, мне хотелось бы встретиться с президентом и так, между прочим, спросить, смотрел ли он хотя бы раз нашу передачу «6 кадров». Интересно, что бы он ответил…

 

Взято с сайта http://interviewmg.ru/1872/