Не поздним вечером этот паренек вышел из-за угла мне навстречу. Были осенние вечерние холода, а он был гол по пояс, причем часть нижней одежды болталась на правой ноге. Как в том анекдоте, когда болит голова, а повязка оказывается на ноге – сползла.

Свитерок и куртка были в руках, а две майки на левой ноге оставляли длинный след в пыли дурно асфальтированной ул.Шелковичной.

Пареньку тоже было дурно. Голова его моталась из стороны в сторону, руки мотались по сторонам как поломанный ветряк при штормовом шквале, из вспененного рта неслись звуки, слабо похожие на отдельные слова. «Страх, это мои страхи, хи-хи-хи-хи. Ничего мне не страшно, мне вовсю тепло, бр-р-р… Тьфу, тьфу, уходи, страшилище, с моей дороги».

На дороге стоял я, доставая телефон. Куда бы он не направлялся, в одиночестве ему предстояли не приключения, а каиновы муки – вот-вот вместе с возбуждением должно было уйти ощущения внутреннего сжигающего жара, что бы не было в его карманах и сумочке, болтавшейся на шее – охотники до его добра всегда найдутся. Он просто напрашивался по жизни на то, чтобы быть серьезно покалеченным в этот холодный вечер. Лохматенький, с правильными чертами лица, на котором были видны следы тщательно прививавшегося интеллекта – он был безумен. Как говорил нам когда-то на лекциях по патопсихологии профессор Гамбург – «Чтобы сойти с ума, нужно как минимум иметь субстрат!» Тут субстрат вполне очевидно присутствовал. Еще короткое время назад.

Я посадил его на поребрик и вызвал «Скорую». Кто не знает, с сотового нужно набирать 003, добавляя еще один ноль спереди. Оператор разговаривал со мной … пренебрежительно, подозревая во мне соучастника, и вовсе не горя желанием посылать машину. Хотя подстанция находилась в трех кварталах, ждать пришлось почти час. Психиатрическая бригада вообще-то выезжает по постановлению суда — у этой сбесившейся ветряной мельницы все же есть гражданские права.

Первыми, чтобы обеспечивать безопасность врачей, приехали милиционеры. Это могло стать первым и последним приключением для мальчонки. Старший прапорщик явно не первый раз видел такое древесно-разболтанное чудо и добрых чувств к нему не испытывал. Схватив его за волосы, он достал телефон и начал задавать вопросы, первое же ответное мычание сопроводив звучной пощечиной. Какие уж тут гражданские права!

Только моя фраза о том, что его видео может быть использовано в суде против него самого, переориентировала его агрессию на меня, и он прорычал: «А ты кто? Ты с ним?»

Ответ – «Я психолог, шел мимо и вызвал не вас, а скорую помощь» — как-то успокоил ретивого прапорщика. Тут приехал и второй наряд и тайное избиение «атвратнаво пАдонка» не состоялось, А на пустой улице поди потом докажи, может, они его таким нашли? Он же ничего вспомнить-то не сможет, не то, что доказать. А ведь сам напросился, знамо дело! Странное дело, но я, имевший дело с реабилитацией наркоманов, повидавший достаточно отвратительных сцен «передоза» и «ломки», почему –то поймал себя на том, что внутри меня нарастает брезгливое отвращение. Это было странно – никогда мне не приходилось протестовать против конопли, даже использовал ее когда-то в лечебных целях. Но такая реакция на последствия курения «спайса», как его принято ласково называть у молодежи, меня самого удивила — еще немного, и я начну понимать этого не мирного прапорщика! Вот только почему полиция к продавцам так не агрессивна?

С новым нарядом мы коротали время за беседой о том, почему полицейские ничего не могут сделать, ведь продавцы курительных смесей особо даже не скрываются. Юный сержант вяло вешал мне лапшу на уши, рассказывая о «трудностях» оперативной работы, когда заказывают дозу по интернету, деньги кладут в одном месте, а дозу — в другом. Было очевидно, что сам-то до оперативной работы еще не дорос, пока собирает только жертв, а не дилеров «дури» и просвещенно рассказывает, что ее даже запретить не возможно, потому что состав постоянно меняется. Запретишь одно – завтра начнут продавать другое.

По ходу беседы паренек начал замерзать, его колотила крупная дрожь и он смог отвечать на простые вопросы. Действительно, курил, накрыло с двух затяжек, больше ничего не помнит – ни где, ни с кем курил, ни откуда вышел. Может, врал, прикрывая таких же как он «дуриков» из интеллигентных семей, явно живущих где-то по соседству.

«Скорая» все-таки приехала, действительно, психиатрической бригаде путь не близкий. Паренька одели наскоро, погрузили и увезли. В больницу, а не в отделение. Права этого «дурилки» были соблюдены, а я начал раздражаться по поводу избытка этих прав. Странно у нас в стране работают приоритеты в создании законов. Курильщиков табака даже с сорокалетним стажем, то есть со стойкой зависимостью, в правах ограничить можно, а запретить с жесточайшими карательными санкциями по полной программе курительные смеси, без разбора их состава почему-то нельзя? Ведь «накрывает» действительно с первых затяжек, и как сообщил мне телевизор уже на следующее утро, некоторых накрывает уже крышка гроба! Телевизор привычно перевел стрелки на бригады распространителей, прибывших с Украины, которых словили в одночасье, спите спокойно, граждане. Нужно ужесточать санкции вплоть до пожизненного заключения для распространителей.

Но все не так просто, уже на следующий день показали, как поймали паренька – химика, который «мастырил» курительную дурь из подручных медикаментов, продаваемых в аптеке и бытовых химикатов. То есть нужно принимать закон, обязывающий врачей снова писать рецепты на простые лекарства, а не «почеркушки» на случайных бумажках. Это, конечно, ограничит , не только свободы наших детей причинять себе вред, но и осложнит работу врачей. Но меры принимать нужно. Стране вполне достаточно поколения, пропившего мозги в период тягот 90-х. Если мы потеряем тех, на чьи мозги еще есть надежда, стране не выжить, никакого экономического подъема не будет, так и останемся колониальной, практически вымирающей страной. Несколько лет назад милая девушка с философского факультета увлеченно рассказывала на телевизионную камеру, как весело изучать философию, приняв дозу кокаинчика, для веселия души и нестандартного шевеления мозгов. Встречных аргументов она не слышала, ведь её друзья всегда могут остановиться.

Видео, на котором сняты такие пареньки, как мой ночной знакомец, нужно не показывать в новостях, которые молодежь не смотрит, а включать в школьную программы, в курс ОБЖ, одновременно с тренингом, на котором учить детей говорить слово «Нет!». Как-то, несомненно, связана привычка получать от родителей по первому требованию всякие айфоны и планшеты с модой на легкий кайф.

Это большая и странная задача – одновременно политическая и педагогическая. Я, кстати, позвонил своему старшему сыну, чтобы он подъехал и посмотрел на сидящее на поребрике «растеньице». Знаете, что услышал в ответ? Он, оказывается, уже пробовал, в припадке дури сломал руку и ума хватает, чтобы не повторяться. Как говорится, война идет уже у нас в дому, а мы как-то… уставши…

 

Алексей Шминке,

бродячий философ