В Саратове в музее им. К.А.Федина 24 и 25 февраля проходят юбилейные двадцатые Всероссийские Фединские чтения.

Саратов сам себе музей музеев. Экспозиции маленьких литературных и художественных музеев включают в себя как артефакт почти семейные посиделки, на которые собираются давно знакомые люди, занятые общим делом, рассказывают, чем занимались со времени прошлой встречи, планируют, что делать дальше, и где взять на эти семейные заботы денег.

Заботы именно семейные, причем семейственность эта несколько странная, представленная в основном женщинами, мужчин здесь встретишь не часто, да и вообще среди филологов мужчина – редкая птица. Как говорил в молодости один мой друг: мужчина филолог – либо не филолог, либо не мужчина. Ничего личного, сам он был филологом, и вполне себе рослым мужчиной, хотя и сутулым. Детей, правда, от него не случилось, хотя в брачную пору входил неоднократно.

И эти посиделки уже очень редко случаются в реальной, вернее, в «замузейной» жизни, потому что обсуждаются не результаты вчерашнего шопинга, а события давно минувших дней, большинству сегодняшнего населения страны, все глубже тонущего в проблемах материальных, мало интересных. Нужно иметь музейное сознание, чтобы год изучать проблемы того, сколько каких замов и столоначальников случилось в тексте «Города Градова», а сколько в биографии Платонова, служившего в некоем тамбовском заведении. Это заведение, скрытое под советской аббревиатурой, позволило Н.В. Корниенко сделать открытие, что на день рождения к герою Платонова могли действительно придти два заведующих кадрами этого заведения. Потому что был в жизни этого реального заведения период, когда одного с должности сняли, но с работы не выгнали, потому что народу в заведении было в разы больше, чем нужно, чтобы работу работать. Бездельников конторских и при Платонове в стране было гораздо больше, чем работников. Может, поэтому он решил, что на жизнь честнее зарабатывать дворником при Литературном институте, чем числиться писателем, которые в этом институте обучались «соцьриализму-с».

Меня часто удивляет, когда саратовские работники культуры жалуются на то, что государство платит им слишком мало: фактически они реализуются и существуют, сохраняя мало понятные большинству сведения в такой форме, которая этому большинству пригодиться никак не может. Этим летом я работал в Азове Ростовской области, и каждый новый знакомый задавал вопрос: «Вы были в нашем музее? Обязательно сходите!»

И когда я туда попал, то до конца дня там и остался. Даже выставки окаменелостей были представлены в таком крутом дизайнерском проекте, что были элементами современной культуры.

И когда я в советской молодости в первый раз читал Платоновский «Котлован», хохотал и плакал сутки напролет, этот текст, несомненно, был для меня артефактом современной культуры. А вот доклад Н.В.Корниенко. доктора филологических наук, члена-корреспондента РАН, зав. отделом новейшей русской литературы и литературы русского зарубежья ИМЛИ им. Горького показался мне в первый момент реликтом ушедшей Советской эпохи, когда государство содержало в НИИ сонмы младших научных сотрудников, реализующих свои локальные личные интересы.

Но когда я понял, что не засыпаю, как обычно делаю, когда мне пытаются вешать на уши лапшу, а наоборот, все больше включаюсь в мысленный диалог, и реально негодую на себя за то, что забыл выключить сотовый, мешающий мне и трем десяткам дам смотреть это увлекательное действо, до меня дошло, что я слушаю не доклад о дамских пустяках, а смотрю спектакль. Спектакль о том, как женщина обсуждает упущенные мной детали творчества, те самые детали, которые, сложившись в гениальный текст, и порождают личного дьявола всегда современного Платонова. Я понял, как здорово, что такие женщины есть. Кто-то творит дьявола, а кто-то держит его за хвост и подробно рассматривает. А потом рассказывает о том, как дьявол повседневной безнадеги, выживающий при любом российском строе и правительстве, укрощается автором-героем и заключается в клетку текста, где уже его может рассматривать каждый.

Рассматривать, чтобы не поддаться на вечный дьявольский соблазн нытья и безделья, которым живет большинство населения нашей бессмысленной и беспощадной Родины, где завкадрами размножаются делением, где живут тысячи курьеров, мгновенно готовых побежать по улицам, по городам и весям, чтобы нести очередное слово правителя -вредителя. Где паразитов в разы больше, чем людей, занятых полезным делом.

И когда А.М. Грачева, следующий д.ф.н., живущий в клетке аббревиатур ИРЛИ РАН, за которой прячутся прекрасные слова «Пушкинский дом», рассказывала о том странном дневнике, который долгие годы вел в эмиграции Алексей Ремизов, где на левой стороне сокращениями и специальными значками записывались бессмысленные события «реальной жизни», а на правой – витиеватым ремизовским языком сны, часто предвосхищавшие эти события, мне уже хотелось вмешаться в беседу, стать участником спектакля.

Когда она не смогла ответить на вопрос, реальные сны записывал Ремизов или это плод творческого воображения, мне из другой профессии, с позиции психолога, захотелось сказать, что это творческий метод, привитый на личность его изобретателя и демонстрирующий жизнь большинства русских людей, всю жизнь проживающих во сне. В этом сне может случаться все что угодно, важен «крымнаш» и не важна война, в которой гибнут тысячи людей…

Только сны Ремизова сегодня заменились на сны у телевизора, и в них вовлечены миллионы людей. И если Ремизова пугала встреча с представителем советского посольства, и он предварительно проживал ее во сне, чтобы не так пугаться в реальности, то сегодня мы проживаем во сне реальность информационной войны. Русскому человеку эта сновидческая реальность необходима для выживания, чтобы легче сносить очередные имперские реалии коллективного бессознательного «другого, отдельного» русского народа, «родного» чиновничества, которое не существует отдельно от нас постольку, поскольку некем будет питаться. Рады бы жить в Ландонах, да не выживут. «Как же я харчеваться стану? – вечный вопль всяческих столоначальников, маленьких, больших и ну очень крупных, просто крупнее не бывает. При этом вопль этот стоит в ушах при любом строе и любой власти. И чтобы его не слышать, и не оглохнуть от его пронзительности, действительно безопаснее спать. Сон – это просто один из способов спрятаться от жизни для личностей с истероидной акцентуацией.

Другой способ – нажраться зелена вина, и на съезде советских писателей резануть правду матку в глаза этим монстрам, чиновникам «от литературы». Способ проснуться хороший, но очень рискованный. Можно сразу потерять все благостные преимущества сонной жизни. Про это знаковое событие, произошедшее с Михаилом Шолоховым, разом изменившее отношение к нему «другого» русского народа, поговорили между делом, обсуждая перипетии исследования ремизовских дневников. Мою протянутую руку ведущий не заметил. А может, и к лучшему. Не дали мне впасть в грех интерпретаторской методологии. У каждого свои сны. В чужие сны не ходят без приглашения. Вот Ремизов умел приглашать в свои. И дожил до глубокой старости непревзойденным русскоязычным стилистом. Ему сладко спалось и в Париже и в Петербурге. Хоть и проживал в нищете.

Профессор Тамара Фокина, не прячась за решетками протосоветских сокращений, рассказала о текущих реалиях литературной жизни. Тамара Петровна – номинатор на литературную премию им.Александра Пятигорского для авторов очень специфического жанра – философических романов, в которых философия жизни не включается в ткань произведения как размышления одного из героев, а является тканью самого текста. Тут же выяснилось, что Наталья Корниенко, одна из модераторов семинара, выдвинута на эту премию. На вопрос том, кто номинировал её совместную с Еленой Шубиной работу, был дан уклончивый ответ. Тамара Петровна «шутейно» ответила – «это только свидетельствует о полном отсутствии коррупционности в присуждении премии». Значит, это премия от «нашего» русского народа, живущего в нашем музейном доме.

В этом доме за нищенские деньги ведут большую работу по поиску писем, направленных адресатам «серапионовых» братьев, чтобы издать целостную переписку, а не только их ответы. Это, оказывается, интереснейший и не простой труд. Ибо назвать работой то, за что практически не платят, язык не поворачивается.

Сегодня, 25 февраля в нашем доме утренний вечер «Песни Владимира Высоцкого как энциклопедия советской жизни». Мне, выросшему внутри этой энциклопедии свободного человека, очень интересно! Заходите и вы на огонек. В нашем доме тепло и уютно. И полезно, замечу. Включает голову не только филологам. Мужикам тоже.

Алексей Шминке

бродячий философ